«Правовая жизнь» как категория давно уже является предметом обсуждения в научной литературе. Данный термин
имеет как своих сторонников, так и противников.Являясь сторонником идеи «правовой жизни», я хотел бы в высказать мнение, что надо изменить отношение к «правовой жизни», признав ее в качестве концепта, идеи, а не категории, понятия. Это признание может изменить направление дискуссий по поводу значимости идеи правовой жизни.
Когда мы оцениваем правовую жизнь как понятие, то это предполагает наличие определенного денотата, т.е. обозначаемого, существование некой реальности, на которую указывает и к которой относится данное понятие. Здесь то и начинаются споры и дискуссии.
Возникает законный вопрос об отличие содержания понятия правовая жизнь от таких понятий, как правовая реальность, правовое бытие и т.п. Любые явления, относимые к сфере правовой жизни, будут попадать в объем понятия правовой реальности или понятия правового бытия в силу предельной общности категорий «реальность», «бытие»..
Другое — часто выдвигаемое возражение — состоит в указании на то, что всякое новое вводимое понятие должно нести эвристический потенциал и давать возможность описывать новые явления, объяснять новые закономерности, открывать новые факты. Эти требования являются существенными и без их удовлетворения трудно рассчитывать на признание плодотворности введения нового понятия в научную теорию.
Я убежден, что проблема «правовой жизни» является все же не формальнологической и обсуждаемой лишь на уровне научной теории права, а является проблемой рефлексии методологической и философской. И для ее обсуждения необходимо привлекать соответствующие ресурсы. На них я и хочу обратить внимание теоретиков-юристов.Основания науки существуют в виде идеалов и норм научного исследования, научной картины мира и философских оснований науки. В идеалах и нормах выражены представления о целях научной деятельности и способах их достижения.Я полагаю, что термин «правовая жизнь» относится (по крайней мере, на данном этапе научных исследований) к области оснований науки и, прежде всего, к научной картине мира.Замечу, что понятие научной картины мира пока слабо используется в философии права, как и в ряде других социально-гуманитарных наук. Гораздо привычнее использование этого термина в естественных науках. Как физическая картина мира фиксирует представление о реальности с помощью соответствующих понятий, так и правовая, или юридическая, картина мира представляет собой обобщенный образ правовой реальности. Ведь говорят же о юридическом мировоззрении, о стиле юридического мышления и тому подобных вещах. Реальность может быть одной и той же, но ее картины исторически и социокультурно обусловлены и изменчивы. Я предлагаю рассматривать термин «правовая жизнь» как обозначение новой правовой картины мира, которой задается вполне определенный обобщенный образ правовой реальности.Картина реальности обеспечивает систематизацию знаний в рамках соответствующей науки. С ней связаны различные типы теорий научной дисциплины (фундаментальные и частные), а также опытные факты, на которые опираются и с которыми должны быть согласованы принципы картины реальности. Одновременно она функционирует в качестве исследовательской программы, которая обеспечивает постановку задач как эмпирического, так и теоретического, направление поиска и выбор средств их решения.
