Литература Золотого века (века Августа). Часть 1
Литература Золотого века (века Августа). Часть 2
Век Августа был переходным временем для Рима. Официально Рим продолжал оставаться республикой, действовал сенат, консулы и другие выборные должности, сам Август долгое время считался не императором, а только принцепсом — первым гражданином в государстве. На самом же деле его режим держался на копьях преторианской гвардии и был по сути военной диктатурой умеренного толка. Режим этот был довольно популярен у широких масс — от плебеев до части нобилитета. Август прекратил гражданские войны, он избегал массового террора и сумел показать себя милостивым (объявил амнистию бывшим противникам), заново отстроил Рим, возвел роскошные, монументальные, в духе греческого классицизма общественные сооружения (по его собственным словам, принял Рим глиняным, а вернул каменным), он искренне любил культуру и через своего помощника, богатого и знатного Мецената нередко поощрял поэтов и писателей, стараясь при этом направить их творчество в нужное ему русло.
Но его режим был лицемерным. Постепенно отменялись остатки народовластия (в 23 г. до н. э. Август получил права плебейского трибуна, то есть право отменять распоряжения сената — что означало фактическое единовластие). Август последовательно вводил культ героического прошлого Рима, заново учреждались древние игры, праздники, обычаи (хотя это были обычаи республиканского Рима). При этом был установлен культ императоров и их посмертное обожествление (первым обожествили Юлия Цезаря, якобы превратившегося в комету). Август называл свой режим «восстановленная республика» — а восстанавливать ее пришлось, так как, якобы, пришли в упадок нравы. Были введены суровые законы, запрещавшие прелюбодеяние и неравные браки, хотя римское общество было уже весьма снисходительно к этому. В результате большинство римских граждан, бывших не в состоянии исполнять такого рода законы, оказывалось вне правового поля и могло в любой момент подвергнуться наказанию — так готовилась почва для ужесточения режима. В результате, не решаясь принять прямой закон о престолонаследии, и в то же время уничтожив выборность властей, Август в конце жизни оказался перед сложной проблемой преемника — и тем самым его режим породил острую и беспощадную борьбу за власть, не контролируемую ни обычаями, ни государственными установлениями, и проложил дорогу откровенно террористическим режимам Серебряного века.
