Я, как и многие другие, в свое время ненавидел советский образ жизни. Мне казалось, что в 1991 г. Советский союз развалился, а вместе с ним исчез и ненавистный коммунистический режим. Шло время, я взрослел, профессионально занялся историей и стал изучать историю Советского Союза. Меня интересовали взаимоотношения государства и граждан, сущность и природа СССР. Читая работы иностранцев Э. Морена, Н. Верта, а также русских ученых М. Геллера, Д. Синявского, я все больше узнавал о советском режиме, основой которого был тоталитаризм. Именно тоталитаризм заставлял ненавидеть и презирать советское государство. Демократия в нем была только словом, ничего не значащим и не соблюдаемым. И это при том, что еще Сталинская конституция 1936 г. закрепила основные демократические права и свободы советских граждан. Тоталитаризм испортил, в общем-то, неплохую социалистическую идею. Вероятно, еще не скоро наши граждане научатся отделять наш «коммунизм» от настоящей коммунистической и социалистической научной теории. Социализм и его ценности: социальная справедливость, помощь бедным и неимущим, равенство — оказались вполне реализуемы и при западной демократии. Социал-демократические партии действуют вполне цивилизованно, находятся у власти во многих странах и совершенно не выступают против демократии.
После осознания сущности советского политического режима мне стало ясно, что если название «социализм» имеет мало общего с сущностью СССР, то может оказаться, что и «демократия» мало подходит для обозначения политического режима установившегося в РФ после 1991 г. Очень странно, что этот вопрос сейчас связывают с политикой. То есть, если кто-то начинает затрагивать эту проблему, то он сразу же записывается либо в коммунисты, либо в ярые западники. Но если в России действительно существует демократия, то у власти нет резона бояться подобных вопросов. Наоборот, стоит изучить проблему и дать аргументированную оценку российской демократии.
То, что демократические принципы провозглашены и официально закреплены в Конституции 1993 г., еще не значит, что они соблюдаются. Уже упомянутая конституция 1936 г., равно как и брежневская конституция 1977 г., были по сути демократическими. Некоторые, мягко говоря, настораживающие вещи в современной России заметны сразу. Такие, как портреты президента за спиной начальников разного уровня. Кстати, Н. С. Хрущева до сих пор вспоминают как «кукурузника», засадившего этим экзотическим злаком даже северные районы страны. Но вряд ли критики знают, что никаких указаний по этому поводу первый секретарь не отдавал. Все эти инициативы шли от руководителей областей и их готовности продемонстрировать свою верность и любовь главе партии. Нынешнего главу государства спасает то, что кардинальных неординарных решений, наподобие мгновенного решения зерновой проблемы, он просто не принимает, и, следовательно, проявить верность и чрезмерную старательность нашим губернаторам просто не представилась возможность. Но кто даст гарантию, что преемник Путина не начнет решать глобальные проблемы и не будет чуть более тщеславен. Можно с высокой степенью вероятности утверждать, что тогда наши чиновники проявят себя во всей красе. Но эту восточную любовь чиновничества к начальству можно списать на менталитет.
Однако есть и другие моменты, которые заметны не всем. Во-первых, это я утверждаю как специалист, определенная устойчивая связь с советской системой. Изучая эмиграцию из страны, я пришел к выводу, что современная российская эмиграция, по сути, является продолжением советской эмиграции. Потоки беглецов идут в те же страны, по тем же направлениям и по тем же причинам. Большинство наших политических эмигрантов, уехавших заграницу в советские годы, не вернулись и не приняли новой власти. Они продолжили критику российской власти за отсутствие подлинной демократии и верность советской политической традиции. В качестве, быть может, не вполне корректного примера приведу писателя Эдуарда Лимонова, типичного советского эмигранта, который, вернувшись, создал оппозиционную партию. Кроме того, так и не вернулись на родину многие диссиденты.
